Шипилов Дмитрий Владимирович

Полное описание

16 и 24 ноября 2011 года блогер и журналист из Кемеровской области Дмитрий Шипилов написал два поста в своём ЖЖ, содержащих упоминания в негативном контексте имен губернатора области Аман-Гельды Тулеева и начальника Департамента культуры и национальной политики Кемеровской области Ларисы Зауэрвайн. Первый из них, «Повелители мух», был посвящён абсурдным, с точки автора блога, проявлениям региональной политики и написан в виде полемической заметки, тогда как второй, «Говорит и показывает», был написан в форме сатирического киносценария. Вслед за этим Тулеев и Зауэрвайн написали заявления с просьбой возбудить в отношении блогера уголовное дело по ст. 319 УК РФ («Оскорбление представителя власти»). 9 апреля 2012 года Дмитрий Шипилов был осуждён к 11 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства мировым судьёй судебного участка № 3 города Юрги Кемеровской области Т.В. Рейле. Позже наказание было заменено на 3 месяца лишения свободы в колонии общего режима. Шипилов был взят под под стражу в Московской области 10 сентября 2014 года. 18 ноября стало известно о возбуждении в отношении Шипилова нового уголовного дела по ст. 319 УК РФ в связи с публикацией им двух статей в сентябре 2013 года на сайте «Новый Кузбасс», в которых А. Тулеев сравнивался с жабой и зомби. 29 декабря 2014 года Дмитрий Шипилов освободился из СИЗО, в ожидании суда по второму делу по ст. 319 УК РФ 26 февраля 2015 года выехал в Украину и подал прощение о политическом убежище. 19 января 2016 года стало известно о плучении Шипиловым политического убежища в Украине.

Основания признания политзаключённым: написанные блогером Шипиловым тексты содержат высказывания, которые могут быть оценены как критические по отношению к представителям власти или выражающие негативное отношение к ним, однако, представляется, что суд не обосновал в приговоре факта  их оскорбления. Один из двух инкриминируемых ему постов, «Говорит и показывает» должен оцениваться в качестве сатирического художественного произведения, так как описывает заведомо фантастические обстоятельства, отнесенные автором к 2021 году. В приговоре не содержится указаний на то, какие именно фрагменты текста являются оскорбительными, что явно нарушает закон и не позволяет говорить о его обоснованности в этой части.  

В части, касающейся второго поста, «Повелитель мух», суд в приговоре находит состав оскорбления в нескольких высказываниях. Однако те высказывания, которые относятся к Зауэрвайн, лишь в эмоциональной экспрессивной форме описывают действия этого должностного лица, а не характеризуют ее саму в неприличной форме. Единственное же высказывание о Тулееве в этом тексте, вмененное Шипилову («давно просит *****»), хотя и выражено в неприличное форме, не содержит сведений о Тулееве, а характеризует отношение Шипилова к губернатору Кемеровской области, и, таким образом, также неверно квалифицировано судом как оскорбление. Критика Тулеева и Зауэрвайн в этом посте касается вопросов, представляющих значительный общественный интерес, выражена в форме оценочных суждений и не выходит за рамки общей критики их действий и поведения на государственных должностях, права, закреплённого ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод («Свобода выражения мнения»). Это следует, в частности, из решений ЕСПЧ по делам Chemodurov v. Russia, Dyuldin and Kislov v. Russia 2007 года и др. Необходимо отметить и то обстоятельство, что границы приемлемой в отношении публичных политиков, к которым, без сомнения, относятся глава региональной администрации и министр регионального правительства, шире, чем по отношению к рядовому гражданину (см. решение ЕСПЧ Lingens v. Austria 1986 года).

Резкий тон публикаций Шипилова, как и использование им своеобразной лексики в своих постах, сами по себе не являются основаниями к привлечению автора к уголовной ответственности. Доказательством этому может служить мнение ЕСПЧ, выраженное в решении по делу Fedchenko v. Russia 2010 года, в соответствии с которым агрессивная риторика и грубая лексика в критической к публичному лицу статье было отнесено к случаям, когда «использование Заявителем определенных речевых оборотов, разговорных выражений или жаргона в рассматриваемых отрывках не выходило за рамки преувеличения или провокации допускаемых статьей 10 и поэтому не заслуживало наложения ограничений на его право свободно выражать свое мнение».

Политический аспект преследования выражается в том, что Кемеровская область – регион постоянного давления на свободную прессу и критически настроенных по отношению к администрации блогеров. СМИ сообщали о многочисленных исках к журналистам, поданных за последние годы представителями региональной элиты в порядке ст. 152 ГК РФ («Защита чести, достоинства и деловой репутации»), о возбуждении политически мотивированных уголовных дел по статьям 128.1 («Клевета»), 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»), 282 («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства») и 319 («Оскорбление представителя власти») УК РФ. Уголовное дело по ст. 282 УК РФ пытались возбудить и в отношении Шипилова в связи с якобы разжиганием им ненависти к несуществующей социальной группе «работники администрации Кемеровской области». По нашему мнению, это позволяет говорить о том, что осуждение Шипилова является частью репрессивной кампании против прессы и политического сегмента интернета Кемеровской области.

Мы полагаем, что уголовное преследование Шипилова применительно к критериям, которыми руководствуется ПЦ «Мемориал», может быть сочтено политически мотивированным незаконным преследованием, поскольку преследование, в значительной степени, применено исключительно из-за его политических убеждений, а также в связи с ненасильственным осуществлением свободы мысли, свободы выражения мнений и информации, гарантированных Международным Пактом о гражданских и политических правах или Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. С другой стороны, с целью недобровольного прекращение или изменения характера публичной деятельности Шипилова наказание было применено в нарушение права на справедливое судебное разбирательство при отсутствии состава преступления. С нашей точки зрения, дело Дмитрия Шипилова относится к категории «Дела журналистов».
 

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» со взглядами и высказываниями признаваемых политзаключёнными лиц, ни одобрения их высказываний или действий. 

Д. Шипилов вину не признаёт, утверждает, что пользовался правом на свободу выражения мнения.