Геннадий Афанасьев, политзаключенный в России На день рождения сокамерники приготовили мне торт

Украинцы со всем миром празднуют Новый год, Рождество. Праздники веселые, радостные, несмотря на то, что жизнь нынче стала сложней. Но сегодня нельзя забывать о тех наших соотечественниках, что находятся в российских тюрьмах. Власти РФ считают их уголовными преступниками, правозащитные организации — политзаключенными.

Укринформу удалось взять интервью у Геннадия Афанасьева, осужденного по делу Сенцова-Кольченко. Не обессудьте, что оно несколько рваное, отрывочное. Колония строго режима в холодной Республике Коми (РФ) — не лучшее место для развернутых и подробных разговоров.

— Вы уже полтора года находитесь в заключении. Какой день из этого времени запомнился больше всего и почему?

— 31 июля 2015 года. День моего личного освобождения, когда я в себе разорвал оковы, начав жить по истине, следуя голосу чести (В этот день Геннадий Афанасьев отказался от своих прежних показаний против Сенцова и Кольченко, вырванных из него под пытками, — ред.).

— А как вы провели в заключении свой 25-й день рождения?

— Ранним утром я получил праздничный торт, который накануне вечером приготовили в тюремных условиях мои сокамерники. День прошёл в поздравлениях, рукопожатиях и чаепитиях. Благодаря порядочному отношению друг к другу, взаимопомощи и поддержке, а особенно — благодаря огромному числу писем со всего мира, моё сердце радовалось, и никто не увидел на моём лице грусти.

— Знаете ли вы, что в этот день на Софийской площади в Киеве — в холодный дождь и ветер — прошел небольшой митинг, посвященный вашему юбилею?

— Да, в письмах мне немного рассказали и об этом. Как говорится, чертовски приятно. От души душевно обнимаю всех за их доброту и тепло. Спасибо!

— Почему после школы вы пошли учиться на специальность «право»? Какие у вас тогда были представления о юриспруденции?

— Мною всегда овладевали мысли о справедливости и правде, о свободе и порядке, поэтому посчитал, что именно в праве и смогу пригодиться обществу.

— Ваши мысли об этом предмете как-то изменились со временем?

— Полагал и продолжаю считать, что юриспруденция, не испачканная коррупцией и политическими прихотями, несёт в себе лишь благо. Однако именно эти пороки — коррупция и политическая ангажированность — открылись мне со временем. Особенно когда в свои объятия меня приняла Россия… Тут всё гораздо хуже.

— При таком уважении к правоведению почему по окончании университета вы стали работать фотографом?

— В этом мире столько прекрасного — того, что не замечаешь в повседневной обывательской жизни. Я искренне захотел познакомиться с этой красотой, открыть её для себя и показать другим. В итоге чистый свет фотоискусства стал преобладать в моих предпочтениях.

— Знаете ли вы о вашей именной выставке фотографий, прошедшей в одной киевской арт-галерее в августе этого года? Чтобы вы сказали на ее открытии, если бы были там?

— Самих работ не видел, но о выставке знаю опять же из писем. Для меня это что-то невероятное. О выставках я мог только мечтать, а тут… мечта стала былью. Предполагаю, что основную массу работ составляли женские портреты. Поэтому я бы сказал то, что всегда говорил своим близким — все девушки индивидуальны, неповторимы и каждая исключительно красива. В каждой есть особенный свет. Среди моих портретов нет профессиональных моделей, на них обычные девочки, потрясающие в своем естестве. Показывая эту исключительность на этих простых примерах, я хочу донести до каждого из зрителей мысль, что он или она единственные в своём роде. Хочу, чтобы зритель почувствовал это и зажил по-новому, — уверенно, спокойно — зная, что нет кого-то лучше или хуже, что все мы уникальны.

— Есть ли у вас любимые фотохудожники?

— Нравятся работы Сергея Мартьяхина, Александра Колобанова, Патрика Ляружа, Маркуса Ройгельса.

— Искусство фотографии близко живописи. Кто ваши любимые художники?

— Любимые художники — из классики: Леонардо да Винчи, Иван Айвазовский с его морем. Из современных — Диана Севериненко.

— А ожившая фотография — это кино. Есть ли какие-то любимые кинорежиссеры, фильмы?

— Нравятся Тим Бёртон, Гай Ричи, Люк Бессон, Стивен Спилберг. А любимые фильмы: «Лабиринт Фавна», «Фонтан», «Господин Никто», «Большая Рыба», «Жизнь Пи», «Доктор Кто».

— В видеоролике, снятом в марте 2014-го года, вы читали стихотворение Василя Симоненко о свободе. А какие у вас еще есть любимые поэты, стихи, строчки в украинской, русской, мировой литературе?

— Любимые поэты: Лина Костенко, Владимир Высоцкий, Леся Украинка, Марина Цветаева, Мыкола Дмитренко, Роберт Рождественский. Из самого-самого любимого — это баллада Шевченко «Тополя». Конечно же, люблю Пушкина. И еще есть несколько особо дорогих моему сердцу строк. Это Анна Ахматова:

Будь хоть бедой в моей судьбе
Но кто б нас не судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил.

— Читали ли вы «Оду Афанасьеву», написанную Дмитрием Быковым?

— Читал, и сказать, что эта «Ода» меня поразила, это ничего не сказать. Строки Быкова очень воодушевили в трудную минуту. Я регулярно читаю «Новую Газету», в связи с этим знаком и с почерком, и стилем этого автора.

— Если бы могли лично поговорить с Быковым, что бы ему сказали?

— Как там у Некрасова: «Народному врагу проклятия сулю, а другу у небес могущества молю». Пусть Господь дарует вам, Дмитрий, сил, могущества и вдохновения.

— Вы — верующий человек?

— Да, я христианин, православный. Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия и Святого Духа. Вера для меня всё, благодаря этому свету — я учусь любить, прощать и следовать голосу сердца. Трудно выразить чувства, которые наполняют естество, когда думаешь о Божественном. Молитва успокаивает, собирает и очищает. Мне бы хотелось показать моим близким тот свет, что я увидел во Христе. Слава Иисусу Христу!

— Есть ли у вас какие-то самые памятные строки в Библии, Евангелии?

— Не судите, да не судимы будете (МФ 7:1). Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам (МФ 7:7). Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки (МФ 7:12). Итак, по плодам их узнаете их (МФ 7:20).

— Вас арестовали накануне 9 Мая. Как ваша семья обычно праздновала День Победы?

— Я не пропустил ни одного Парада Победы. Много раз на 9 Мая со своими знакомыми устраивали небольшой концерт в Доме ветеранов (госпитале) Симферополя. Накрывали им стол, пели и читали стихи, словом — пытались, как могли, выразить благодарность. Последние несколько лет я выходил в колонне, неся табличку с именами моих храбрых прадедов. Вот в ней-то меня и задержало ФСБ, называя террористом.

— Во время рождественско-новогодних праздников хочется спросить: писали ли вы письма Деду Морозу в детстве?

— Деду Морозу в детстве не писал, только просил через маму передать ему, что мне было нужней всего. В более зрелом возрасте стал просить у Святого Николая об одном и том же — чтобы даровал здоровья родителям, а мне — супругу и детей.

— Что бы вы хотели пожелать своим близким в связи с Новым годом и Рождеством?

— Ничего не бояться и никогда не сдаваться. И помнить, что миром правит Любовь.

Источник