«Качели с ОНК играют против тебя». В Петербурге в СИЗО к антифашисту Филинкову приходил с угрозами пытавший его сотрудник ФСБ

Филинков — один из фигурантов возбужденного в Пензе уголовного дела о «террористическом сообществе» (статья 205.4 УК), по которому арестованы шесть активистов в самой Пензе и двое — в Петербурге. ФСБ утверждает, что все они входили в организацию под названием «Сеть», созданную в Пензе и намеревавшуюся «раскачать народные массы для дальнейшей дестабилизации политической обстановки в стране». По версии спецслужбы, ячейки «Сети» действовали в Москве, Петербурге, Пензе и Белоруссии. Всех предполагаемых участников сообщества в ФСБ считают анархистами.

Шестеро активистов из Пензы были задержаны в октябре-ноябре 2017 года, часть из них рассказали о подброшенном оружии и о пытках — задержанных били током и подвешивали вниз головой. 23 января 2018 года в Петербурге по тому же делу был задержан антифашист Виктор Филинков, через два дня — Игорь Шишкин. Обоих больше суток не могли найти друзья и родные, оба были арестованы судом как участники «террористического сообщества». Филинков рассказал, что силовики пытали его электрошокером и заставили заучивать формулировки признательных показаний, чтобы затем повторить их следователю. О пытках говорил и Илья Капустин, которого допросили по делу в качестве свидетеля — сотрудники ФСБ били его электрошокером, угрожали переломать ноги и бросить в лесу.

Шишкин о пытках пока не рассказывал, однако в материалах дела есть объяснение, которое он после задержания написал на имя начальника УФСБ по Петербургу Александра Родионова. В документе указывается, что все повреждения он получил во время занятий спортом. Врачи диагностировали у Шишкина перелом нижней стенки глазницы, многочисленные гематомы и ссадины.

«Я приношу тебе свои извинения»

«С января 2018 года содержусь под стражей по подозрению в участии в террористическом сообщества в СИЗО-3 ФСИН РФ. Перед избранием мне меры пресечения 23 января 2018 года я был задержан сотрудниками УФСБ по Санкт-Петербургу и ЛО (Ленинградской области — МЗ), которые в ночное время при сопровождении из 26-й городской больницы за черту Санкт-Петербурга применили ко мне психологическое и физическое насилие, нанося многочисленные удары кулаками и удары по разным частям моего тела электрошокером.

Все эти пытки и издевательства продолжались около четырех часов, около трех часов (ночи — МЗ) насилие началось, закончилось около семи часов утра 24 января.

Само насилие происходило в салоне автомобиля Volkswagen Transporter темно-синего цвета с тонированными окнами. В салоне, кроме меня, находились сотрудники в количестве примерно пяти человек. Больше всех удары по моему телу наносил мужчина в маске и военизированной форме темного цвета, его рост примерно 180 см. Еще я запомнил сотрудника в гражданской одежде, который требовал от меня признательных показаний. Как я понял, этот сотрудник был руководителем всей группы и отдавал другим сотрудникам указания, которые выполнялись.

Впоследствии я узнал, что фамилия этого сотрудника предположительно Бондарев Константин, полное отчество его не знаю, но начинается на букву «А». Мне запомнилось, что Бондарев, перед тем, как меня должны были отвезти за город, отдал команду сотруднику в маске, чтобы он застегнул мои руки за спиной наручниками. В машине Бондарев не только угрозами и психологическим давлением принуждал меня к оговору в совершении преступления, которое я не совершал, но и нанес по моей голове не менее десяти ударов ладонью, удары приходились по моему затылку, отчего я несколько раз ударялся лицом. В верхней части спинки кресла располагалось пластиковое крепление от подлокотника. Впоследствии я обнаружил, что из-за ударов лицевой частью о данное крепление [у меня] был рассечен подбородок, из него стала капать кровь.

29 января 2018 года, когда я уже содержался в камере СИЗО-3, меня вызвали в следственный кабинет, где меня ожидали два человека, в одном из которых я узнал Бондарева. На мою просьбу представиться назвал свою фамилию только Бондарев, второй человек промолчал. В ходе общения со мной в основном говорил первый из них. В ходе разговора Бондарев сказал, что «качели с ОНК играют против тебя», из чего я понял, что ему известно о посещении меня членами ОНК, которым я рассказал о пытках.

В ходе общения Бондарев вновь оказывал на меня психологическое давление, утверждая, что если я не буду с ними сотрудничать, у меня будут проблемы. Точнее, он не говорил, а намекал, что я сижу в лучшем СИЗО СПб, но есть еще «Кресты-2», где сидит тысяча человек, не понимаю, как сотрудники там справляются. Если сокамерники тебя там будут забивать, никто не услышит. Бондарев настойчиво предлагал сотрудничество по уголовному делу, просил давать признательные показания и называть своих «соратников». За это он обещал повлиять на следствие, если информация подтвердится, со мной заключат досудебное соглашение, которое позволит мне получить срок ниже низшего предела — три года.

Во время общения я высказал Бондареву претензию, что во время задержания в ночь с 23 на 24 января сотрудники ФСБ применяли ко мне насилие. На что Бондарев ответил: «Ты же понимаешь, что это не я». В ответ я сказал: «Вы же там присутствовали и всем руководили». Бондарев ответил: «Мне самому не нравится то, чем я занимаюсь. Обращаюсь к тебе как личность к личности. Я приношу тебе свои извинения». После этих слов он протянул мне свою руку для рукопожатия, но я ответил, что не могу сейчас эти извинения принять.

Сегодня, 31 января, я передал сотруднику СИЗО-3 свое заявление в СК о возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников ФСБ, в том числе Бондарева, которые при вышеизложенных обстоятельствах применили пытки и издевательства. Считаю, что на период проведения проверки по моему заявлению Бондарев и другие сотрудники, причастные к моему задержанию и избиению, [должны быть отстранены] от дальнейшнего оперативного сопровождения уголовного дела.

Кроме того, я не хочу, чтобы указанные сотрудники, в том числе Бондарев, имели возможность посещать меня в СИЗО-3, чтобы исключить дальнейшее воздействие на меня. Уточняю, что 29 января во время общения со мной представился не только Бондарев, но и второй сотрудник назвал свою фамилию, я ее записал, но записи остались в камере, а на память сейчас не скажу».